Эта небольшая, размером 65X100,7 см, написанная в 1867 г. картина исполнена маслом на холсте. Пройдя через несколько частных коллекций, Дирекцию выставок и панорам в 1951 г., она нашла достойного хозяина в лице Государственной Третьяковской галереи. Она менее известна, чем картина «Грачи прилетели», хотя создавалась в пору расцвета творчества мастера и имеет высокую художественную и историческую ценность. Она выставлялась на многих зарубежных выставках.

На ней изображена крестьянская колодная пасека середины XX века, какие в то время преобладали по всей России. Их устраивали наши прапрадеды, здесь получали столько меда и воска, что можно было и внутренний рынок обеспечивать, и торговать с заграницей, принося славу отрасли.
Художнику все удалось: и цветущие яблони на склоне холма, и ветхий шалаш, и старик-пасечник, склонившийся над дымящимся костром возле колоды, и необъятные дали перепаханных полей с небольшой деревенькой.
Еще П. И. Прокопович говорил, что уже нет того пчеловодства, какое было. Отступали леса под натиском топора, изменив состав медоносных растений. Без изменения оставались лишь традиции да методы ведения пчеловодства крестьянами. В те времена очень часто за пчельником из 200 и более колод присматривал один пчеловод, обычно старик. В поле работать он уже не мог, а на пасеке вроде проще: знай сгребай рои, обрезай соты в колодах после медосбора да превращай их в так называемый битый (мятый) мед.
Пчеловодная наука крестьянина в те времена строилась в соответствии со знанием заговоров, молитв и различных обрядов. Свои секреты никто не раскрывал, опыт передавали лишь таинственными намеками. Чем эти наставления были загадочнее, тем имели большую цену. Однако неизменно почитали пчелу и редко доходили до того, чтобы обругать ее недостойным словом. Другой скотине доставалось больше.

Эта небольшая, размером 65X100,7 см, написанная в 1867 г. картина исполнена маслом на холсте. Пройдя через несколько частных коллекций, Дирекцию выставок и панорам в 1951 г., она нашла достойного хозяина в лице Государственной Третьяковской галереи. Она менее известна, чем картина «Грачи прилетели», хотя создавалась в пору расцвета творчества мастера и имеет высокую художественную и историческую ценность. Она выставлялась на многих зарубежных выставках.

На ней изображена крестьянская колодная пасека середины XX века, какие в то время преобладали по всей России. Их устраивали наши прапрадеды, здесь получали столько меда и воска, что можно было и внутренний рынок обеспечивать, и торговать с заграницей, принося славу отрасли.
Художнику все удалось: и цветущие яблони на склоне холма, и ветхий шалаш, и старик-пасечник, склонившийся над дымящимся костром возле колоды, и необъятные дали перепаханных полей с небольшой деревенькой.
Еще П. И. Прокопович говорил, что уже нет того пчеловодства, какое было. Отступали леса под натиском топора, изменив состав медоносных растений. Без изменения оставались лишь традиции да методы ведения пчеловодства крестьянами. В те времена очень часто за пчельником из 200 и более колод присматривал один пчеловод, обычно старик. В поле работать он уже не мог, а на пасеке вроде проще: знай сгребай рои, обрезай соты в колодах после медосбора да превращай их в так называемый битый (мятый) мед.
Пчеловодная наука крестьянина в те времена строилась в соответствии со знанием заговоров, молитв и различных обрядов. Свои секреты никто не раскрывал, опыт передавали лишь таинственными намеками. Чем эти наставления были загадочнее, тем имели большую цену. Однако неизменно почитали пчелу и редко доходили до того, чтобы обругать ее недостойным словом. Другой скотине доставалось больше.

Считали явным грешником человека, ужаленного пчелой, а воровство колоды с пчелами приравнивалось к святотатству. Место для пасеки выбирали в стороне от селений, вдали от дорог, чтоб никто не зашел и пчел не сглазил. Чертой, которую нельзя переступать, была ограда высотой хотя бы в две жерди. На кольях развешивались лошадиные головы или куски колоколов, в центре пасеки ставили крест. Это заметно на картине.
Часто в кресте ставили икону монахов Савватия и Зосимы Соловецких, покровителей пчел.
Начало работы над картиной относится к весне, когда художник с семьей снова снял дачу в местечке Мазулово в Подмосковье. «В окрестностях этих уже давно знакомых ему мест художник нашел, возможно, и натуральный мотив для своей новой картины, условно называемой «Сельский вид» — так сообщает ученый-искусствовед Ф. С. Мальцева.

Мастер изобразил среднерусский пейзаж, где все: от самой тонкой веточки и зеленой травинки до убогой деревеньки — свое, родное, русское. А пасек в то время в Подмосковье было еще много и часто можно встретить колодную пасеку.

А. К. Саврасов всю жизнь учился у природы, все его картины связаны с ней. Он часто говорил, что красоту надо видеть, уметь понять ее и любить, если нет любви к природе, то не надо быть художником…, о том, что в России удивительно богатая природа. Все искусство художника освещено поэтическим эмоциональным восприятием родной природы и безграничной любовью к своей стране. Поэтому А. К. Саврасов не случайно считается одним из первых создателей русского лирического пейзажа. Произведения его, художника-демократа, несут и социальную окраску.